Анатолий Орлов

Посвящаю моему дорогому другу, земляку, однокашнику, Заслуженному пилоту СССР, летчику и человеку Сергею Усову с благодарностью за дружбу, верность и душевность.

Поздним декабрьским вечером 1987 года московский экипаж после многосуточного рейса по дальним жарким странам привел свой «уставший» самолет в родной аэропорт
Внуково. Все! Дома! Но командира эскадрильи, летавшего с этим экипажем с тренировочным и проверочным заданием, что-то тяготило, что-то не давало просветлеть выражению загорелого под африканским солнцем лица.
- Сергей Семенович, о чем мысли? Теперь отдохнем, - участливо полюбопытствовал командир корабля.
- Не спеши, Володя. Видишь на перроне Внуково-1 наш Ту-154? Куда его готовят?
- Не-е знаю…
- Твой радист в полете подбросил нам информацию о землетрясении в Армении. А там – атомная электростанция. Где трясет – там всегда жертвы.
- Вы, наверное, правы, командир.
Усов приехал домой уже в полночь. Верная подруга жизни, конечно же, ждала своего вечного «странника» разогретым ужином.
- Что-то случилось, Сережа? – у жен пилотов сильно развито чувство интуиции. Даже мысли часто бывают одинаковыми.
- Не догадываешься?
- Да-а-а, - помрачнела Саша, - большая беда случилась в Армении. Видела по телевизору. Разрушения страшные. Господи! За что же ты наказываешь безвинных людей? Трудно такое выдержать.
«07.12.87 года сейсмическими станциями СССР зафиксирован очаг сильного землетрясения в Армении с центром под городом Спитак на глубине 20 километров. По предварительным данным погибло 25 тысяч человек, 19 тысяч ранено, 530 тысяч осталось без крова. Это случилось в 11.41 за 4 минуты до школьного звонка».
- Успокойся, Сергей. Тебе после такого полета необходим отдых. – Жена задумалась. – Ты же не спасатель. Там спасатели нужны, врачи, – уже затревожилось ее сердце.
- Не знаю, не знаю. Всякое может быть.
В нашей жизни есть категории специалистов, которых ночной звонок телефона мобилизует, активизирует. Только сердца их жен такие неурочные звонки заставляют сжиматься, сильнее биться. Для Сергея Семеновича за долгие годы работы в правительственном авиаотряде ночной вызов был всегда ожидаем.
- Слушаю! Усов…, есть…, понял! Выезжаю. Готовьте экипаж!
- Что? Куда? В Армению? – Жена быстро одевалась, пытаясь по лицу мужа определить цель задания. Да разве правду у этих людей выведаешь? Может быть, на пенсии, когда истечет срок давности и событие потеряет актуальность, родные узнают, наконец, правду. А для самих пилотов Истина жизни только в полете.
- Труба зовет, - пошутил Сергей. Ты куда собираешься? Еще только три часа ночи. Отдыхай, родная!
- Уснешь с вами! И сына за собой увел в авиацию. Мне надо два сердца иметь, переживая за каждого, – добродушно ворчала Александра Васильевна.
Сергей быстро прогрел свою белую «Волгу», благо на ночь оставил ее у подъезда, и за 20 минут домчался по безлюдной ночной дороге до штаба 235-го авиаотряда в поселке Внуково.
Диспетчер подтвердил задание:
- Вам лететь пока в Ереван. Там определишься с обстановкой и доставишь Председателя Совета Министров СССР Н.И.Рыжкова в Спитак. Экипаж вчера прошел контроль готовности. Он уже на аэродроме. Вылет по готовности.
Во Внуково-2 на самолете заканчивалась подготовка. Прибежал запыхавшийся дежурный по правительственному сектору.
- Командир, вас ждет министр гражданской авиации.
В кабинете начальника аэропорта Усов доложил о готовности к полету маршалу Д.И.Волкову, поднявшемуся из-за стола навстречу вошедшему пилоту.
- Здравствуй, Сергей Семенович, Задание знаешь? У тебя на борту будут находиться Н.И Рыжков и Министр обороны Д.Т. Язов. Полет ответственный. Обстановка в Спитаке неопределенная, информация противоречивая. В Ереване все выяснишь. Там примешь окончательное решение. Погода – не пожелай врагу. Но задание надо выполнить.
- Александр Никитович, а как в Ереване атомная станция?
А.Н.Волков задумался:
- Информации нет… Успеха тебе, командир! Иди встречать высокого гостя. Будь осторожен в полете!
- Будет все выполнено!
Усов встретил Председателя Министров СССР у трапа самолета. Доложил о готовности.
Н.И.Рыжков, всегда приветливый, вежливый не в пример чванливым «вельможам-небожителям», сегодня был озабочен, внутренне напряжен и краток:
- Здравствуй, Сергей Семенович. Мы два месяца назад летали с тобой на Урал. Опять встретились
- Так точно, Николай Иванович. Приглашаю вас пройти в самолет. – А сам отступил в сторону, чтобы не попасть в объектив репортеров.

В полете пришлось сразу же включиться в анализ поступающей метеоинформации: «Спитак – туман, Ереван – видимость 800 метров, уменьшается. В Тбилиси, запасной аэродром, - погода подходит». Но экипажу надо произвести посадку в Ереване.
За час до расчетного времени прибытия один из сотрудников 9-го управления КГБ, сопровождающих главного пассажира, поинтересовался:
- Как погода в Ереване, командир?
- Ожидается туман.
- Что будете делать?
- Садиться!
- Не опасно?
- Все будет нормально.
- Успеха вам и мягкой посадки!
В зоне аэродрома начали снижение c эшелона полета для захода на посадку. Диспетчер постоянно предупреждает:
- Видимость 800 метров, временами – меньше.
На высоте 3000 метров диспетчер «выпалил»:
- На посадочной полосе видимость 340 метров!
А минимум по видимости для экипажа – 800 метров. Экипаж имеет право садиться и при более худших условиях, но на оборудованные соответствующими посадочными радио- и свето-средствами. Усов вынужден дать команду:
- Уходим в зону ожидания!
Взревели турбины на максимальном режиме.
- Ребята, нам надо произвести посадку. Керосина в баках достаточно. Туман идет волнами. Синоптики в прогнозе оставляют надежду.
В кабину вошел министр Д.Т.Язов:
- Командир! Какой еще туман? Где он? Смотри, как сверкают вершины гор! Даже Арарат светится снежной шапкой.
Когда министр вышел, Сергей Семенович предупредил:
- Заходим на посадку. На борту Председатель Правительства Мы должны произвести посадку в Ереване. Снижаемся!
Твердые, спокойные команды. Четкое их исполнение. Экипаж сосредоточен. Пилотирование уверенное, безукоризненное. Да и как иначе. За штурвалом пилоты-асы. Они знают, что нарушения минимума погоды не будет. Будет выполнена сложная посадка. Закон «Взлет – опасен, посадка – сложна!» соответствует истине.
Члены экипажа понимали, какая ответственность на их плечах. Ошибка не допустима. Любая. Сапер погибает один, допустив ошибку. А здесь, на борту самолета пассажиры, особо важные персоны. Экипаж вступает в жизненно важную фазу гаранта безопасности. Иного не дано. Сознание работает в режиме поиска единственного варианта. Внутренняя энергетика людей нацелена на выполнение посадки. Профессионализм и спокойствие экипажа ведут самолет точно по курсу и траектории снижения, выдерживая необходимый режим работы двигателей. Подсознание готово к любой неожиданности.
Дрожащий голос диспетчера, как на пластинке довоенного патефона «заело» на словах: «Видимость - 800, видимость - 800, видимость – 800». На нем тоже лежит тяжелый, неподъемный груз напряжения от мысли о возможных последствиях при любом варианте исхода кроме одного – благополучной посадки.
На высоте 60 метров штурман:
- Высота принятия решения?! Вижу землю под собой!
Командир чуть помедлил с ответом.
Штурман:
-Высота 30 метров! Полоса по курсу!
Скорость полета на глиссаде (траектории снижения) 260 километров в час. Это 72 метра в секунду! За один миг – 72 метра! А 20 метров высоты теряется за 6,5 секунды. Какие жесткие рамки времени. За это время надо безошибочно выполнить несколько механических операций по пилотированию и работе с турбинами. Но главное – контроль за приближением полосы. При возникновении любой ситуации должна последовать ответная реакция на уровне осознанного действия. Вот где нужна устойчивая психика. На всех этапах полета определяется уровень качества врачебного отбора пилота. Высота принятия решения – момент между успехом и неудачей.
- Садимся!
Сквозь туман видна матовая дорожка осевых огней. Пилоты только боковым зрением видят боковые ограничительные фонари. Их взгляд – на осевых огнях. Тут же мягкое касание, шуршание колес по бетону.
- Посадка в 12.31!
В конце пробега туман сгущается. Матовая пелена пытается скрыть спасительные огни.
Голоса диспетчера не слышно. Напряжение в пилотской кабине постепенно спадает. Второй пилот пытается шутить:
- Диспетчера «Кондрашка» хватил!
Автомашина сопровождения в плотном тумане осторожно завела самолет на перрон.
В кабину вошел сопровождающий главного пассажира:
- Сергей Семенович, слов нет! Товарищ Рыжков доволен! Спасибо!
- Штурман, во сколько прибыли на перрон?
- Точно по расписанию! – Ошибка прибытия на перрон с разницей в 30 секунд считается нарушением и влечет за собой неприятный «разбор».
- Экипаж, спасибо за работу!

В Ереване ознакомились с подробной и «свежей» информацией из района землетрясения. Экипаж беспокоило то, что на посадочной полосе аэродрома Спитак образовался разрыв бетона шириной 25 сантиметров. Некоторые плиты чуть «вспучило». Погода заметно улучшилась.
В Спитаке члены правительственной комиссии без лишнего церемониала со встречающими быстро расселись по авто и уехали в город.
Экипаж ожидал в готовности №1 указаний от главного пассажира. К вечеру прилетел вертолет, а экипажу Усова было приказано вернуться в Ереван.
- Я не могу оставить Н.И.Рыжкова! – возразил Усов.
- Здесь остается вертолет, который обеспечит передвижение Председателя. Вам – в Ереван и ждать!
Вечером по телевидению страны показывали кадры работы группы Председателя Совета Министров на месте трагедии. Руины, дымящиеся развалины. Раненые люди. Плач и молчание. Скорбь. Отчаянные попытки спасателей оказать помощь заживо замурованным. И лица. Лица жителей, лица правительственной группы. На всех лицах смертельный отпечаток трагедии во вновь появившихся морщинах. В тембре голоса.
Н.И.Рыжков, одетый по-рабочему, был в гуще событий. Анализировал, предлагал, и принимал конкретные решения. Сам был заметно удручен случившимся, усталым. Но оставался руководителем, привыкшим не сдаваться, не пасовать перед бедой. Его деловое спокойствие, аналитический инженерный ум бывшего директора Уралмаша вселял в людях надежду и уверенность.
14 суток постоянной готовности. Н.И.Рыжков ежедневно летал на вертолете. Поражала его твердость и выверенность решений, конкретность указаний.
За эти две недели произошло много событий. В беде народ не один. Стала поступать гуманитарная помощь от многих стран. Но декабрьская погода Армении наносила свои удары. Стихия уносила и жизни спасателей. В Ереване, недалеко от АЭС, разбился американский С-130 с «гуманитаркой». В Спитаке при заходе на посадку столкнулся с горой Ил-76.
Наконец, поступила команда доставить Н.И.Рыжкова в Москву. Во Внуково Председатель Совета Министров СССР поблагодарил экипаж Заслуженного пилота СССР Сергея Усова за отличную работу.
Сентябрь, 2005 г.